Дурное небо, дурные сны и дурные книги – вот что осложняет дни.

Небо давит пресловутым свинцом, отдаёт розовым, в воздухе странная тёплая влажность. Будто купаюсь к тёплой крови. Густо вокруг от людей и от погоды. И крик не вырывается, не может вылезти сквозь сдавленное горло. И блуждаю, блуждаю, блуждаю, на ходу забывая слова и теряя мысли.
Такими бывают тягучие тяжелые сны. Разница лишь в том, что в них есть возможность проснуться.
Однажды после череды психодокторов мне прописали лекарства, я умоляла, что в мозг оставался рабочим. Он моя гордость, его скорость и живость компенсировали все, что меня не устраивало. Сколько раз я благодарила Бога за то, что дал мне его! Хотя и проклинала тоже. В те моменты, когда хотела оторвать к чертям свою голову, забросить в самый глубокий водоём…
И тогда, после приема лекарства… я будто отупела. Я звонила врачу и кричала не неё:
“Я же вас просила! Что вы наделали?!!”
Она невозмутимо отвечала:
“Ну что вы хотите? Представьте, что вы ехали со скоростью 220, и вас затормозили до 60.”
“Зачееем?!?!?”
.
Пожалуй, меня втискивали в нормальный ритм жизни.
.
Но сейчас я аккуратно качусь по обочине в 50 км/ч. И от этого туман облепил и прирос ко мне.
.
Что мне это небо, когда я не танцую под дождем?
Что мне эти сны, когда жизнь сама как сон?
Что эти книги? Ах, нет. Они – то единственное, что пока осталось.
.
Дни… каждые 24 часа… они проходят и я перестаю жалеть об этом. Наверное, так нужно.
Я один из тех, кто подделывает улыбки и верит с то, что обыденность доставляет радость.
Кто верит, что счастье в мелочах повседневности.
Кто находит радость со скрипом и слепой верой.
Кто делает ставку на то, что зачем-то нужно просыпаться.
Кто засыпает уже без яростной одержимости чем-то невероятным.